Творческое содружество В.В. Андреева с С.И.Налимовым началось при совсем других обстоятельствах, чем знакомство его с мастерами В.В.Ивановым и Ф. С. Пасербским. Оба эти мастера приняли в свое время заказы В.В. Андреева по чисто вещественным суждениям: Иванов прельстился огромным вознаграждением за работу, а Пасербский - возможностью расширить оборот собственной музыкальной мастерской. Совместная же творческая работа С.И.Налимова и В.В. Андреева зародилась и длилась много лет совершенно на другой, некоммерческой базе: оба они стремились достигнуть лучшего усовершенствования инструмента, а не собственной личной выгоды.
Существует несколько версий о том, в каком году и при каких обстоятельствах произошла 1-ая встреча этих выдающихся деятелей культуры. Но в ЦГАЛИ есть мемуары В.В. Андреева о С.И.Налимове, написанные с таким чувством почтения и теплотой, что совсем нужно привести их стопроцентно: « Судьба его такая. Родился он в фермерской семье в Вологодской губернии Устьсысольского уезда и ребенком был отдан в учение к столяру, где и кончил мастером- краснодеревцем. Скоро подошла воинская повинность и его «забрили». Закончив службу старшим фельдфебелем, Налимов отправился на родину, но по дороге, выпив на радостях, растерял средства. Пришлось продолжить путь не по стальной дороге, а пешком и так, чтоб он лежал где-либо по дороге найма. Там Налимов намеревался разыскивать столярную работу и заработать нужную сумму на предстоящий путь. Высадился он на станции Спирово Николаевской стальной дороги и отправился пешком, рассчитывая добраться до Вышнего Волочка, чтоб подыскать там работу и после ехать далее. Но до Волочка ему дойти не пришлось. По дороге ему предложил работу старшина большой волости в своём вновь строящемся доме. Было надо сделать рамы, двери и т.п. Налимов принял предложение и поступил к старшине. И хотя работа была издавна окончена, богатый старшина не желал расставаться с ним, так приглянулась ему работа Налимова, ну и он сам. Работа его отличалась всегда восхитительной законченностью, что бы он ни делал, была ли самая обычная вещь либо художественная – это было для него идиентично. Старшина придумывал для него всё новейшую и новейшую работу, чтоб удержать его дольше у себя и так его полюбил, раз произнес ему такую фразу: « Если и работы не будет, живи так у меня, больно мы к для тебя привыкли». Налимов поблагодарил его, но произнес, что пора уж и домой. Но домой ему, как оказывается, не судьба было попасть, невзирая на то, что он прожил у этого старшины 2 года, и вот по какой причине – к старшине заехал помещик и чуть ли не силой забрал к для себя Налимова, т.к. ему нужен был неплохой столяр. У этого помещика Налимов прожил 3 года, и когда уходил от него (нужно же было ему когда-то попасть на родину), помещик практически рыдал, расставаясь с ним. Но Налимов твёрдо решил уехать домой и, поблагодарив владельца, перед отъездом считал себе нужным побывать и проститься со старшиной, где его так обожали и, как он сам выражался, «сберегали».
Обрадованный старшина оставил его у себя погостить некоторое количество дней – тут-то я и познакомился с Налимовым. Дело в том, что у меня в речке, протекающей близ имения, нашёлся так именуемый темный мореный дуб в достаточно большенном количестве. Я достал со дна реки несколько очень огромных дерев, и мне хотелось сделать из их мебель, зачем, естественно, нужен был столяр. Услыхав, что у старшины работал неплохой столяр, я отправился к нему за справками, и как раз повстречался с Налимовым. Кончилось дело тем, что он поехал ко мне и проработал у меня менее и более как 26 лет.
Поначалу Налимов делал у меня из чёрного дуба художественную резную мебель. Меня поразило совершенство его работы, и я предложил ему заняться выделкой инструментов – балалаек, т.к. работа инструментальных мастеров меня совершенно не удовлетворяла, и я переплачивал им большие средства за «опыты» по усовершенствованию балалаек.
Что все-таки это был за человек, которого все вожделели и сберегали? Здесь две предпосылки. 1-ая кроется в исключительном нраве, и 2-ая - в восхитительном мастерстве и проявлении необыкновенной многосторонней талантливости российского человека:
- Семён Иванович, как отлично вышла у Вас эта работа?»
- Да ведь конца отличному нет, Василий Васильевич, может быть, если постараюсь, так ещё лучше выйдет, кто ж его знает.
- Семён Иванович, я вижу, что Ваша работа стоит еще большего жалования, чем Вы получаете. Вы всегда сможете иметь место с еще огромным вознаграждением, чем у меня, но я не могу Вам заплатить больше, Вы понимаете, что мастерская преследует только художественные цели, а не коммерческие и не может себя даже окупить. Естественно, для меня была бы большая утрата, если б Вы ушли от меня, но мастер будет платить Вам еще больше сравнимо с тем небольшим жалованием, которое Вы получаете у меня.
- До того времени пока Вы меня не прогоните, я не уйду от Вас, я очень люблю Ваше дело, ну и Вас.
Этот разговор проходил после того, как Налимов прослужил 8 лет, после этого он оставался у меня ещё 18 лет, т.е. служил до самой собственной погибели.
- Семён Иванович я не был практически целую зиму дома и не знаю, отлично ли Вам живойётся без меня, - не нужно ли чего-нибудь, скажите откровенно? » - спрашивал я его, зная его скромность.
- Всё прекрасно, Василий Васильевич, а если бывает что дурное, то без этого уж никак не может быть, только я всем очень доволен.
Итак, этот человек, живя у меня в течение 26 лет, не беспокоил меня ни одной жалобой. Что все-таки касается его мастерства, то инструменты его работы – балалайки, домры, по красе тона, художественной законченности работы, не имеют для себя, по последней мере, до сих пор, равных. Никто до сих пор, из узнаваемых мне мастеров, не превзошёл работ Налимова, да, возможно, длительно и не превзойдёт, поэтому, что люди такового сорта как С.И.Налимов - люди исключительные.
Не могу не упомянуть о выдающемся факте. Клавишная механика, при помощи которой делается игра на улучшенных гуслях, причиняла мне массу проблем. Жутко хрупкая, очень не крепкая и непростая, эта массивная механика давала себя знать, повсевременно портясь и требуя чуть ли не каждодневной починки во время моих артистичных поездок. Мастер Гергенс, её соорудивший, никак не соглашался на переделку либо упрощение пока у него не выйдут, т.е. не распродадутся все уже заготовленные заблаговременно по одному шаблону механики. Я, утратив терпение, решил обратиться к С.И.Налимову за помощью. Семён Иванович ознакомился с конструкцией, понял сходу все её недочеты и сделал такую ординарную крепкую механику, что даже упорные мастера спецы, увидя её, поёжились с досады. 2-ая механика, сделанная С.И.Налимовым к гуслям такого же типа, была ещё совершеннее первой. Это был четкий, никогда не портящийся механизм, который и на данный момент, находясь в употреблении на гуслях в моём оркестре, принуждает с благодарностью вспоминать С.И.Налимова и удивляться его превосходным возможностям».
К тому времени дела Андреева с Пасербским стали очень натянуты. Андреев, передав ему чертежи и наброски на изготовка хроматических балалаек, не оформил это юридически, Пасербский же воспользовавшись этой доверчивостью Андреева, начал выдавать себя за изобретателя улучшенных балалаек и даже стал заботиться в Рф, правда, безрезультативно, о получении на это патента. Андреев обратился в трибунал, по решению которого Пасербскому было отказано в патенте и предписано извиниться перед Василием Васильевичем за принесённый вред. Свое право на патент Пасербский доказал тем, что в его мастерской была в первый раз сотворена 12-ладовая хроматическая балалайка-прима, а потом и 1-ые оркестровые балалайки. При всем этом он сознательно умалчивал, что первую по времени 5-ладовув балалайку сделал не он, а мастер В. В. Иванов, и что после врезки в гриф дополнительных ладов и вышел, на самом деле, инструмент с хроматическим звукорядом. Скрывал Пасербский и то, что балалайки делались по готовым чертежам, и что на долю мастеров, работающих у него, выпало только выполнение ранее разработанных проектов. К тому же через некое время Францу Станиславовичу удалось запатентовать 12 – и ладовую балалайку в Германии. При таком обороте дела Андреев не мог продолжать далее сотрудничество с Пасербским.
Андреев считал, что разработанные типы балалаек нуждаются еще в усовершенствовании, что исключительно в итоге предстоящей тщательной, экспериментальной работы можно отыскать наилучшее решение по конструкции инструмента в целом и в отношении отдельных его частей. Но, чтоб начать эту работу, ему необходимо было привлечь к этому делу неплохого музыкального мастера. И вот, встретившись с Налимовым, он решил испытать судьбу: может быть этот профессиональный столяр–краснодеревщик и есть тот музыкальный мастер, которого он так издавна отыскивает.
Сделанная С.И.Налимовым по чертежам и рисункам Андреева 1-ая балалайка-прима представляла по тем временам собственного рода шедевр искусства. Корпус балалайки Налимов сделал из волнистой березы. Шестиклёпочный корпус обладали серьезной симметричностью, и собирался при помощи прожилок, что давало точность соединений и дополнительную твердость кузову. Жесткий корпус позволил Налимову уменьшить толщину деки, по сопоставлению с инструментами Пасербского. Для производства деки Налимов использовал так именуемую резонансную ель с правильными параллельными слоями строго кругового распила. В отличие от балалаек Пасербского дека была изготовлена немного выпуклой. Составлена она была из 4 частей. К деке были подклеены четыре пружины, тоже изготовленные из резонансной ели, при этом три из их были приклеены к корпусу инструмент с помощью обечаек. Внутренний объём корпуса был несколько увеличен. Меж окантованной декой и верхними частями клепок была проложена прокладка. Гриф был изготовлен из граба и несколько увеличен в ширину по сопоставлению с работами Пасербского. Дека в верхней собственной части была прикрыта панцирем (по технологии тех лет - фартуком). Заподлицо с панцирем - накладка из темного дерева. Раскладка ладов на грифе повторяла в главном раскладку, примененную Пасербским в балалайках тех лет, но, кроме 15 ладов на грифе, было врезано еще 2 дополнительных лада на панцире. Для предохранения голосника от повреждений, Налимов поставил врезную розетку из грушевого дерева.
После производства Налимовым балалайки-примы, Андреев поручил ему изготовка и оркестровых инструментов. Но для этого у Налимова не было подходящего дерева, а у Андреева не было средств на его покупку. Это был очень тяжкий период в жизни Андреева. Значимые расходы по содержанию оркестра и на изготовка инструментов, отсутствие какой-нибудь вещественной помощи либо неизменного заработка поставили В.В. Андреева в очень тяжелое вещественное положение.
Выход как отыскать материал для инструментов был найден Налимовым. Он нашел, что двери и подоконники дома Андреева в Марьино изготовлены из клёна. Налимов предложил их снять, поставить на их место простые сосновые, а клен употребить на изготовка балалаек. Так был найден выход из создавшегося положения. Прямо за созданием первой балалайки - примы, Налимов сделал по чертежам Андреева балалайки - дискант, альт, бас и контрабас. В эти инструменты Налимов занес приблизительно те же самые улучшения, что и в ранее сделанную приму. Лишь на балалайки, бас и контрабас панцири поставлены не были.
В помощь Налимову был приглашен И. М. Муравьев, тот мастер из Бежецка, который много лет ранее сделал для Андреева по советы А.С.Паскина ординарную народную балалайку. Но напарник Налимова все таки занимался в главном ординарными столярными работами, а созданием балалаек занимался сам С.И.Налимов.
На средства Андреева С.И.Налимов выстроил в Марьино маленькую мастерскую, в какой и проработал прямо до собственной погибели в 1916 г. Мастерская Налимова была оборудована в обычной фермерской избе. Она состояла из 3-х комнат. 1-ая комната это малая конторка, где стоял письменный стол. За столом обычно посиживал Андреева, когда входил в мастерскую. В ящиках стола Налимов хранил чертежи, образцы, письма. 2-ая комната составляла фактически мастерскую. В этой комнате было три верстака различных размеров, любой из которых употреблялся зависимо от величины заготовок. Один из верстаков, для в особенности ценных заготовок был изготовлен из мореного дуба, что гарантировало его от всяких деформаций. 3-я комната имела "палати-нары", на которых совсем просушивались как полуфабрикаты, так и собранные кузова инструментов. В ней стояла также печка для варки клея и лака.
Вся сборка инструментов выполнялась из качественного высушенного дерева. Меж сборкой кузова и наклейкой на него деки проходил достаточно большой период времени - год, время от времени и - два. Дека не испытывала дополнительных напряжений от корпуса. По высоте каждый кузов имел припас. Налимов его состругивал позже, когда кузов совсем сохнул. Материал для инструментов покупался в Петербурге на спец лесной бирже, где продавались экзотичные породы дерева. В одном из писем В.В.Андрееву Налимов пишет: « Дерево получили, но неплохого - не достаточно ». Только резонансная ель для дек всегда выписывалась из Тамбовской губернии. Клей употреблялся рыбный - осетровый. Лак Налимов приготавливал сам. Для кузова и дек состав лака был разный. Изменялся состав лака также зависимо от породы и состояния дерева, из которого делался инструмент.
Мастерская была снабжена очень четким и совершенным германским столярным инвентарем из городка Золингена, самым наилучшим по тем временам. Механических станков в этой мастерской не было, т.к. объем работ был маленький, ну и уровень техники тех лет был низким. Сначала мастерская обслуживала только оркестр В.В. Андреева. Кроме производства новых инструментов Налимов на первых порах создавал переделку значимой части инструментов работы Пасербского. Вызвано это было, с одной стороны, необходимостью сделать лучше их акустические свойства, а, с другой - конфигурацией тесситуры оркестровых балалаек в связи с введением в 1895 году по предложению Н.П.Фомина нового строя.
Нельзя считать С.И.Налимова в 1-ые годы его деятельности полностью состоявшимся музыкальным мастером. К примеру, 1-ая балалайка-секунда, введенная по предложению Н. П. Фомина и сделанная по его чертежам, имела не очень точную раскладку ладов. Только в итоге дополнительной переделки, произведенной по указанию Андреева, этот инструмент заполучил нужные музыкальные свойства. Чисто проф и специальные для музыкального мастера познания Налимов заполучил чисто практическим методом в итоге собственной многолетней работы, таланта и советов В.В. Андреева. В собственной « Книжке о скрипке» узнаваемый русский скрипичный мастер Александр Иванович Леман пишет:
«К десятилетнему юбилею ансамбля. В.В. Андреева Налимов сделал 1-ый набор струнных щипковых инструментов для оркестра из 16 исполнителей».
Приблизительно к 1900 г. Налимов стал непревзойденным мастером, не имеющий равных соперников в области производства российских народных инструментов. Одной из вершин его искусства, как музыкального мастера, явилось изготовка в 1902 году лично для В.В. Андреева балалайки-примы под № 102. Этот инструмент после погибели В.В. Андреева был передан выдающемуся солисту-балалаечнику Б. С. Трояновскому, который прошел с ним длинный творческий путь. После его погибели балалайка была продана в коллекцию (выставка-музей) музыкальных инструментов Ленинградского института театра, музыки и кино, а на данный момент находится в экспозиции Музея музыкальной культуры им. Глинки.
Из собственной работы С.И.Налимов не делал никакого секрета. Под его управлением и совместно с ним в различное время работало много учеников, ставших потом неплохими музыкальными мастерами, таких как В.П.Оглоблин, С. Яковлев, С. Е. Гудков, И. И. Галинис и другие.
В.В.Андреев присваивал огромное значение работе С.И.Налимова, позаботился о том, чтоб многолетний творческий труд С.И.Налимова стал публичным достоянием: он опубликовал в 1916 году главные типоразмеры балалаек и домр, выработанные С.И.Налимовым за 26-летний период его работы.
Организовывая мастерскую в Марьино, Андреев преследовал только чисто художественные, а не коммерческие цели. В задачку мастерской, а, как следует, и Налимова, не заходил массовый выпуск инструментов. Цель была другая - обеспечить оркестр Андреева инструментами, достигнуть высокого их свойства и сделать модели, которые послужили бы прототипом для массового производства балалаек, домр и гуслей. Эти модели-образцы предоставлялись всем мастерам безвозмездно. Никогда ни Андреев, ни Налимов не решали шагов, чтоб получить патент либо авторское свидетельство на улучшенные ими российские народные инструменты. Необходимо подчеркнуть, что творческая помощь Налимову в установлении серьезных и обычных форм балалаек и домр была оказана художником Иваном Билибиным.
Налимов не соглашался ни на какие, даже очень прибыльные, предложения уйти от Андреева, чтоб открыть свою мастерскую либо перейти на службу в какую-либо музыкальную фирму. Представителя компании Ю. Г. Циммерман Налимов просто изгнал из собственного дома.
Летом 1900 года в Париже проходила Глобальная выставка, на которой в Русском павильоне экспонировались инструменты работы Налимова. Экспозиция была выставлена по принципу наглядности: рядом с каждым инвентарем находился его поистине народный прототип. Андреев выпустил на французском языке брошюру "Национальные инструменты в Рф" с приложением к ней "Каталога древних музыкальных инструментов российского народа, улучшенных В.В.Андреевым". С.И.Налимову за его инструменты была присуждена серебряная медаль, а в 1906-1907 годах на выставке "Музыкальный мир" в Петербурге - золотая.
В 1915 г. по прошению В.В. Андреева С.И.Налимову за создание качественных инструментов была вручена Золотая медаль с надписью «За усердие», для ношения на шейке на Александровской ленте - инструментальному мастеру, почтенному потомственному гражданину Семену Налимову» (Правительственный вестник 6. V .1915).
Личные отношения В.В. Андреева с С.И.Налимовым были очень неплохими. Налимов был для него одним из самых близких друзей. За свою работу в мастерской Налимов получал от Андреева 60 руб. за месяц, т.е. в два с излишним раза больше среднемесячного оклада рядового музыканта в оркестре Андреева. Не считая того, на средства Андреева Налимов выстроил в Марьино себе маленький дом.
В главном, в обязанности Налимова входило сначала изготовка инструментов для оркестра, а потом и их ремонт. Беря во внимание численный состав оркестра Андреева ж тщательную экспериментальную работу, можно представить, что для Андреевского коллектива Налимов сделал примерно 60-70 инструментов. Другие домры и балалайки, изготовленные Налимовым из собственного материала, он продавал по собственному усмотрению. Единственное ограничение состояло в том, что каждый новый инструмент, до реализации, проверялся самим Андреевым. Если инструмент не удовлетворял его, он до устранения недостатка в продажу не поступал. В этом случае, когда исправление инструмента не давало подходящего результата, он вообщем не продавался либо продавался без этикетки Налимова, которая наклеивалась на всеполноценных инструментах на дно корпуса под голосником. На ранешних инструментах этикетки написаны рукою В.В. Андреева, позднее написаны типографским методом, но год производства и номер, по-прежнему, проставлял сам Андреев. Текст был таковой:
№             год
Работа С.И.Налимова
под управлением В.В. Андреева
сельцо Марьино-Андреевское
По своим музыкальным качествам и тщательностью отделки балалайки С.И.Налимова ценились очень высоко. Средняя стоимость балалайки примы колебалась от 50 до 75 рублей. Отдельные, более удачные инструменты оценивались до 300 рублей. Для сопоставления следует сказать, что средняя стоимость обыденных концертных инструментов работы других мастеров колебалась в то время меж 15-20 рублями. Каждому инструменту Налимов уделял много внимания, его работа отличалась высочайшей точностью и красотой.
С.И.Налимов устроил и свою личную жизнь в Марьино. Он женился на местной уроженке, служившей у Андреева в имении, про которое Андреев в шуточку гласил, что оно состоит из 1-го петушка, 4 куриц и владельца балалаечной мастерской. На самом деле дела Варвара Леонтьевна Налимова была тем основным доверенным лицом, на руках которой находилось маленькое и несложное хозяйство Андреева. Погибла В. Л. Налимова в 1922 году. Семен Иванович Налимов скончался на 6 лет ранее: 22 августа 1916 года в Петрограде от туберкулеза гортани. До 60-х годов ничего не было понятно ни о годе рождения, ни о исходных годах его жизни. И вот Н.Г.Бекназаровым, исследователем творчества Налимова, в Центральном Муниципальном архиве литературы и искусства было найдено письмо С.И.Налимова, адресованное Андрееву в 1908 году. В этом письме он докладывал: "Я отставной нижний чин старшего унтер-офицера, а родился в Вильгортской волости, Усть-Сысольского уезда". Благодаря стараниям И. Дегтевой, научного сотрудника Центрального Муниципального архива Коми АССР, было найдено около 20 документов, повествующих о жизни Семечки Ивановича Налимова и его семьи до 1890 года - года, когда он покинул родные края.
С.И.Налимов родился I февраля 1857 года в Сретенском обществе (Сретенский погост), Вильгортской волости, Устъ-Сысолъского уезда в семье крестьянина Ивана Ивановича Налимова. Сейчас его родина - село Вильгорт, центр Сыктывдинского района республики. Род Налимовых уходит далековато вглубь XVI века. В текущее время в Вильгорте живут потомки Алексея Налимова - старшего брата Семечки Ивановича.
Петроградский журнальчик «Музыка и пение» (№ 11 от 15 сентября 1916 года) писал: «...скончался (от старческого рака) и похоронен на Волковском кладбище Семен Иванович Налимов. К месту нескончаемого упокоения проводит Налимова только тесноватый кружок его знакомых. Музыкальный мастер И.А.Зюзин возложил на гроб красивый венок, отправленный позже вдовой С.И.Налимова в Тверскую губернию в местную церковь на память».
По сделанным С.И.Налимовым образчикам уже несколько 10-ов лет делают балалайки все фабрики музыкальных инструментов, все мастера-инструменталисты.
После погибели Налимова В.В.Андреев поручил ремонт инструментов Иосифу Игнатьевичу Галинису. На этом месте он проработал до самой погибели сначала у В.В. Андреева, а позже в оркестре им. В.В. Андреева. За свою жизнь Галинис сделал много не плохих концертных балалаек (типично, что они собирались из 7 клепок). Погиб И. И. Галинис в годы Ленинградской блокады.
Нужно сказать также о старшем поколении наших мастеров продолжателях славных традиций С.И.Налимова. Это - Ф.Т.Савицкий, С.И.Сотский, Г.А.Малюков, которые были лауреатами первого Всесоюзного конкурса по изготовлению балалаек и домр, проведенного в Москве в 1938г., И.И.Галинис, И.А.Зюзин, С.П.Снигирёв. Последователями Налимова была целая плеяда мастеров среднего поколения - М.Ф.Буров, Е.А.Грачев, А.И.Кузнецов, А.И.Александров, П.М.Никифоров, А.Н.Стариков, М.И.Ушаков. Продолжают эти традиции и современные мастера: И.В.Емельянов, В.Ф.Сержантов, Д.В.Ивличев, А.М.Токарев, В.Д.Родин и др.
Важен вопрос и о судьбе налимовских инструментов. После Величавой Октябрьской социалистической революции часть их была увезена хозяевами за границу. Некие были испорчены неквалифицированными мастерами при ремонте. И очень немногие находятся в руках проф исполнителей. На инструментах, сделанных С.И.Налимовым играют как солисты, так и оркестровые музыканты. Больше всех ценятся налимовские балалайки. Они звучат со всей полнотой и поражают как совершенством форм, так и красотой звука: серебристым тембром, чистотой, глубиной и певучестью звучания при игре на всех струнах и во всем спектре. Никто из мастеров, работавших совместно с Налимовым и после него, не смог сделать инструмента с таким сердечным тембром, великодушным и сильным звуком.
В 1915 году В.В.Андреев писал: «С этого момента возрожденные российские народные инструменты будут рокотать славу нескончаемую создавшему их народу». Одну из ведущих ролей в этом возрождении сыграл С.И.Налимов - выдающийся музыкальный мастер.